В Саратовском ТЮЗе прошла пресс-конференция, посвященная премьере спектакля «Приключения Солнышкина» по книге Виталия Коржикова «Веселое мореплавание Солнышкина».
Директор театра Анатолий Барсуков представил Сергея Пускепалиса как главного зачинщика года Юрия Петровича Киселева. Театр поддержал эту идею, и старт был дан в 100-й юбилей Юрия Петровича, 14 февраля прошлого года. И весь год в театре проходил своеобразный фестиваль «Опыт учеников. Наследие Мастера»: переименование площади, открытие музея, вечер памяти Ю.П. Киселева, ретроспективный показ спектаклей.
Сегодня театр открыл еще один выставочный зал на третьем этаже в фойе театра. «Знаменательно, что один его учеников решил продолжить дело и выпустил спектакль, который поставлен в традициях Юрия Петровича Киселева», — закончил он.
Юбилейный год завершается 14 февраля премьерой спектакля «Приключения Солнышкина» в постановке Сергея Пускепалиса (инсценировка Алексея Слаповского). На пресс-конференции также присутствовал сын автора книги Андрей Коржиков.
Сергей Пускепалис о Юрии Петровиче Киселеве
Это инициатива не только моя, она наша общая. Это событие… Пролетает раз в сто лет комета, она больше не пролетит – еще через сто лет, но нас уже не будет… Поэтому к этой дате надо относиться так, как сейчас относится руководство, художественный руководитель театра и директор, министерство культуры. Я не стараюсь никому польстить. Юрий Петрович вошел в книгу рекордов Гиннеса: 50 лет руководил этим коллективом неустанно, не теряя этого романа с труппой. 50 лет руководства этим театром дало огромные плоды, результаты и в виде учеников, и в виде некоего движения детских театров в мировом масштабе. Вот Юрий Петрович (Ошеров – ред.) больше меня знает об этой деятельности Юрия Петровича Киселева. А у меня очень корыстный личностный момент присутствует, потому что все совпало: эта дата, это произведение, эти возможности, которые предоставил театр. И самое главное – это совпадение моих любовей: любви к этому театру, любви к моей альма матер и любви к этому произведению, которое стало одним из основных кирпичей в фундаменте, на котором я нахожусь. Это те принципы, которые находятся в книге: подлинности, принципы настоящей, правильной – не без юмора, не без озорства – жизни, с таким веселым прищуром, здоровый взгляд вдаль, в будущее, в настоящее, что отличает именно для меня эту книжку Виталия Титовича Коржикова. Для меня огромная честь, что сегодня здесь Андрей Витальевич Коржиков. Для меня это дополнительно волнительно… стихами начинаю говорить. Надеемся не подвести дух, который заложен в этом произведении.
О судьбе постановки
Юрий Петрович Ошеров: Жажда поставить это произведение у Сережи родилась много-много лет назад. Еще будучи совсем молодым актером в нашем театре, еще в Старом ТЮЗе. Однажды на посиделках у него на мансарде он говорит: Юрий Петрович, как хочу я поставить Коржикова. Говорю: ставь. Сцена есть, труппа есть, желание у тебя есть. Бери да ставь. Но тут случились обстоятельства иного плана. Он захотел стать профессиональным режиссером, поехал к Петру Наумовичу Фоменко, светлая ему память. Сначала познакомился с ним в Нижнем Новгороде (на лаборатории – ред.). Потом Петр Наумович был в Саратове. А потом Сергей поехал учиться к нему. И, к нашей общей радости, окреп как актер, очень мощно заявил о себе, и уже как режиссер, немало значащий в нашем театральном мире. Так что Солнышкин родился еще тогда. И мне очень радостно, что по прошествии многих лет Сергей не оставил (это о многом говорит, кстати, — о памяти сердца, о памяти души художника, когда детские впечатления и воспоминания так долго держат в своем плену. И вот почти 20 лет спустя Сергей осуществляет свою юношескую, а может, и совсем детскую мечту. Мне вообще очень радостно, когда ученики нашего театра его не забывают, звонят, приезжают, беспокоятся. Это дорого стоит. Спасибо, Сережа.
Андрей Коржиков: Очень волнительно, по произведению отца получился мультик неплохой, но короткий, но получился он не вполне правдивым, потому что все в нем было изображено в виде сна. В виде правды изображать не разрешили и чуть не закрыли эту тему. Были попытки экранизации, которые неизвестно чем закончились.
Это не только праздник вашего театра. Это наш семейный праздник. И я осмелюсь сказать, не видя даже спектакль, но на сцену одним глазком мы заглянули и, честно говорю, дух захватило. Я понял, что смотрю не своими глазами, а отцовскими. Слезу прошибло, когда увидел декорацию корабля, трапы, иллюминаторы, я просто почувствовал, что отец смотрит, а не я.
Это на самом деле событие уникальное и для всей страны. Потому что впервые любимая книжка нескольких поколений советских и российских детей вдруг на сцене. Театральных постановок не было никогда и нигде. Это получается впервые в мире. Громадное спасибо и низкий поклон.
О школе Юрия Петровича Киселева
Сергей Пускепалис: Это не просто спектакль. Кстати, мне не нравится «зонг», надо было просто назвать «спектакль-песня». Здесь у нас 14 музыкальных номеров: тексты Алексея Слаповского и музыка, которую написал Игорь Есипович. Сейчас весь театр ходит и поет эти песни. Те принципы и музыкальности, и внятности, основанные на моих детских впечатлениях. Я первый раз в театр попал, когда поступил в театральное училище. Я до этого не знал, что такое театр, приехал с Чукотки. Только когда поступил, первый спектакль, который я посмотрел, был «Колбаска, боцман и другие». Это спектакль Юрия Петровича Киселева, который меня потряс просто. Мне было 15 лет, он на всю жизнь оставил след правдивости, внятности, сострадания, нужности. Естественно, я хотел, чтобы какие-то принципы оттуда были взяты. Музыкальность – когда уже невозможно было говорить, люди пели, как и у нас здесь. Это книга песня и спектакль-песня.
Юрий Петрович Ошеров: В той же «Колбаске» есть прекрасный текст, который любил произносить Юрий Петрович Киселев: «Детство должно быть светлым и радостным. Дети должны верить в будущее и приближать его в меру сил своих». Чем и занимаются Солнышкин и команда корабля «Даешь».
Сергей Пускепалис: Кстати, я тоже решил поучаствовать в спектакле. Я очень люблю этот текст Виталия Титовича. Там (в спектакле «Колбаска, боцман и другие» – ред.) Юрий Петрович говорил тексты от автора, а здесь я говорю.
Сергей Пускепалис о своем первом режиссерском опыте
Кстати, Юрий Петрович первый (Юрий Петрович один и Юрий Петрович другой) обратил внимание на мои режиссерские опусы и первый поддержал. Знаете, как бывает, он уже пожилой, ему ничего не интересно, утрата работоспособности, любознательности. Все уже привычно. Вот Юрий Петрович всегда был «нос по ветру». Это особое его качество. Вот такое еще Петр Наумович Фоменко, они оба сапога — пара. И тот, и другой какие-то неугомонные Вжики, до последней секунды.
Сергей Пускепалис об инсценировке:
У Алексея Слаповского тоже сложились его детские впечатления, его любовь к этому произведению. Я ему сказал: «Леш, попробуй это перевести на язык театра. Потом мы, естественно, еще что-то добавляли, из романа что-то…
У меня был разговор с Распутиным. Я хотел делать спектакль «Последний срок» и начал делать свою версию его текста, готовил для постановки сначала в Магнитогорске, потом во МХАТе. И Валентин Григорьевич, который определенным образом относится к своим текстам, что не дает их ставить нигде. Так он очень трепетно к ним относится, что вариантов его произведений на театре очень мало, крайне мало. Я знал, что у него две пьесы, одна предназначена для МХАТа, другая для БДТ, и та, и другая меня не устраивали. Потому что это мой взгляд на его текст, это мое творчество, моя любовь к нему. И дальше вы будете судить, насколько я его люблю, люблю себя или его.
Я всегда стараюсь любить автора в первую очередь, потому что я хочу, чтобы вы его полюбили так же, как и я. Не меня, а его. Поэтому это мой Коржиков. Если мой Коржиков поможет обрести вашего Коржикова, мне кажется, это единственный ход. Что перевести в прямую речь, что за кадр, что в ремарки. Это другой язык. Вы книжку открыли, и вы один на один с ним, а здесь между нами сколько посредников. Это мое желание, мои нервы, моя система координат. Поэтому я считаю, что у любого режиссера, переводящего язык прозы на язык театра или кино, будет своя любовь, свой взгляд.